Переработчик аккумуляторов запустил на Алтае новый завод

Гендиректор новоалтайской компании "Моквин" рассказал, почему увлекся темой переработки пластика, какие решения властей будут стоить ему миллионов и почему он при этом не против политики государства

1 апреля "Моквин", новоалтайская компания по переработке отработанных аккумуляторных батарей и производитель свинца и свинцовых сплавов, запустила новое производство – завод по переработке вторичного пластика в гранулу. А 16 апреля предприятие посетил председатель "Российского экологического общества" Рашид Исмаилов. Накануне этого визита директор "Моквин" Андрей Иваншин рассказал "Толку", как "свинцовое" производство привело его к экологической миссии, почему он поддерживает даже жесткие решения государства по наведению порядка в отрасли и почему на его предприятии подписано всё – от метлы до последнего болтика.

Аккумуляторы и пули

– У вас есть два основных направления бизнеса: основной – по производству свинца, а также вторичная переработка пластика. И оба объединены темой экологии. Хотя, казалось бы, работа со свинцом мало у кого ассоциируется с экологичностью. Как вы к этому пришли?

– Я считаю, моя основная миссия на земле – внести свой вклад в очищение планеты от отходов. Видите, у меня на ежедневнике два одинаковых логотипа "Моквин" с фениксом, но один красный, а другой – зеленый. Это два наших направления работы. Красный – переработка свинца. Мы утилизируем отработанные аккумуляторные батареи, то есть даем им новую жизнь. Аккумуляторы относятся ко второму классу опасности и в этом классе в федеральном классификаторе занимают первое место по количеству отхода, образующегося в год в России.

"Моквин" – одно из немногих предприятий от Дальнего Востока до Тюменской области, имеющее пакет разрешительных документов на утилизацию отхода II класса опасности. Мы попали в Федеральную государственную информационную систему отходов первого и второго класса (ФГИС ОПВК). И мы оказываем Федеральному экологическому оператору (ФЭО) услугу по утилизации аккумуляторных батарей.

Это, конечно, основной вид деятельности. Я начал им заниматься со студенчества, когда впервые устроился грузчиком на разгрузку аккумуляторов. Потом взял кредиты, заложив все имущество, включая родительское, и запустил свинцовое производство. Сейчас я могу сказать с уверенностью, что в любом российском аккумуляторе есть свинец, произведенный нашим заводом. Такие свинцовые сплавы делают всего два предприятия в стране: наше и в Подмосковье.

– Правильно ли я помню, что ваш свинец используется при производстве не только аккумуляторов?

– 70% идет именно на это направление. Еще порядка 10-15% – на производство нефтепогружных кабелей. Это те кабели, которые должны выдерживать максимальные нагрузки при погружении в скважину на 300 метров, для этого им делают свинцовую оболочку. Еще около 15% идет на изготовление пуль или дроби для оружейных патронов.

Кроме этого, наш свинец также используют при оснащении рентген-кабинетов для изоляции радиации. Свинцовые кирпичики приобретает также Росатом для строительства атомных электростанций – для специальных саркофагов.

– Сколько свинца вы производите?

– У нас стабильный объем – в среднем 9 тыс. тонн в год готового свинца. Мы ограничены объемом отходов. За Уралом проживает не так много людей. Тот объем, который образовывается в СФО, распределяется между нашим и тюменским предприятиями.

– В интервью, данных еще до СВО, вы говорили, что у вас до 30-40% продукции уходило на экспорт. Что сейчас?

– Доходило и до 50%. Но в июле 2022 года выпустили пятый санкционный пакет, в него попал и свинец. Мы оказались отрезаны от экспорта. Сначала было тяжеловато, но в течение полугода мы наладили сотрудничество с Казахстаном и Узбекистаном. Я сам родом из Казахстана, там есть крупный аккумуляторный завод, нам удалось договориться с ним о сотрудничестве.

Сейчас в связи со всеми торговыми "качелями" государство ввело лицензирование на свои ресурсы. Это значит, что, если предприятие собирается экспортировать какой-то ресурс (за пределы ЕАЭС), оно обязано получить лицензию и согласовать это с Минпромторгом РФ. Новшество заработало с 1 января 2025 года, пока разрешение никто не получил. Поэтому пока работаем с Республикой Беларусь, Казахстаном и Узбекистаном.

Выхлоп с нагрузкой

– Есть какие-то риски либо, наоборот, перспективы для этого производства?

– Рисков я не вижу. Но есть меняющиеся условия работы. После того как 2017-й объявили Годом экологии, наш президент плотно взялся за эту тему – и с 2018 года началось внесение поправок в ФЗ 89 "Об отходах производства и потребления". В том числе государство начало борьбу за очищение производственных выбросов. По идеологии это совершенно правильно.

У нас как у металлургического предприятия 18 источников выборов. И на каждый нужно будет установить датчики, которые станут контролировать выброс SО2 – серы. Ее генерируют все предприятия, которые сжигают топливо, – от заводов до ТЭЦ. Как раз чтобы контролировать выбросы, нам нужно установить эти датчики. Технологии есть, но для их внедрения нашему предприятию понадобится 100 млн рублей.

Мы рассматривали вариант получения поддержки через Фонд развития промышленности, но на сегодняшний день его лимиты выбраны. Сейчас изучаем вопрос получения льготного финансирования в Фонде развития Алтайского края.

Но у фондов есть свои условия получения поддержки, которые очень непросто выполнить. Например, на каждые 100 млн инвестиций я должен создать восемь новых рабочих мест. Но парадокс в том, что для обслуживания одного большого фильтра в трубе такое количество человек мне не нужно, для этого вообще не нужны дополнительные рабочие места.

И я не один сталкиваюсь с этой проблемой. Недавно в Алтайском крае был создан Клуб молодых промышленников, в котором я принимаю участие, в нем очень активные ребята, идей у них – масса, и многие из них пользуются льготным кредитованием. Но все сталкиваются с требованием создания новых рабочих мест, которые, во-первых, не нужны в таком количестве, а во-вторых, проблема обостряется кадровым голодом – необходимый персонал просто не найти.

Но в целом, повторюсь, мне нравится, что президент серьезно взялся за тему экологии. С 1 марта 2022 года ФЭО запустил ФГИС ОПВК. Благодаря этой системе рынок становится прозрачным, отсеиваются те компании, которые работали "всерую". С 1 октября 2023-го произошли изменения в ФЗ-89 "Об отходах производства и потребления" и начали действовать новые правила сдачи отработанных аккумуляторных батарей – стало невозможно такие отходы приобрести за наличный расчет.

Изменения в 89-м законе происходят практически каждый квартал. Вся экологическая тематика начинает контролироваться автоматизированными электронными системами. И если кого-то в них нет, значит, его нет на рынке.

– Кто будет контролирующим органом?

– ФЭО. На местах – Росприроднадзор. Но мы и так находимся под их пристальным контролем.

В мае 2024 года к нам приезжал первый замруководителя Росприроднадзора с коллегами. По итогам проверки нам сказали, что мы достойные утилизаторы, что такого предприятия они еще не видели. Но при этом мы все равно обязаны пройти государственную экологическую экспертизу.

Это изменение ввели в сентябре 2022 года, а мы еще в 2016 году получили лицензию и ежегодно проходим процедуру ее подтверждения. Соответственно, не очень понятно, для чего нам проходить госэкспертизу, если лицензия уже получена. Это время и деньги. Цена вопроса – около 10 млн рублей, этот ресурс тоже нужно где-то взять.

Сейчас в сообществе идут дискуссии на эту тему. И я планирую поднять этот вопрос на встрече с Рашидом Айдыновичем Исмаиловым.

– Есть еще темы, которые бы вы хотели с ним обсудить?

– Да, нам бы очень хотелось стать частью системы РОП (расширенная ответственность производителя). Это механизм экономического регулирования, по которому все производители и импортеры обязаны либо обеспечить переработку отходов – либо утилизировать произведенную или ввезенную продукцию после утраты ее потребительских свойств, либо заплатить высокий утилизационный сбор.

Представьте, вы – организация-производитель новых аккумуляторов. Вы работаете со мной, я вам оказываю услугу по утилизации и освобождаю вас таким образом от утилизационного сбора. Так бы вы заплатили, условно, 3 рубля с килограмма, а работая со мной – 50 копеек. Это экономия. А я в свою очередь продам готовый свинцовый продукт вам же. Получается замкнутый цикл.

Но сейчас в России в РОП по свинцу попал единственный подмосковный завод, который сумел убедить всех, что у него наилучшая технология утилизации. Но она дорогостоящая, разработанная в Европе, и там она дотируется государством. Мне больше нравится азиатская технология, мы ее используем, при этом вред экологии тоже нулевой.

Но на выходе получается серная кислота и сульфат кальция, а не сульфат натрия, как в Подмосковье. И для нас, например, это гораздо выгоднее, потому что уже налажен сбыт серной кислоты. Мне хочется изменить мнение, что европейская технология наилучшая и только она может дать доступ в РОП.

Экономия – 40 рублей с килограмма

– Когда и как вы пришли к решению перерабатывать не только аккумуляторы?

Это произошло, когда я сам начал ездить к отходообразователям. Предположим, есть юрлицо, которое ежегодно меняет в своей технике аккумуляторы. Я привожу ему новые аккумуляторы, забираю отработанные. А руководитель говорит: "Андрей, вот мешки полипропиленовые, вот канистра – меня ФЭО засыпал вопросами, куда я их дел". И я начал изучать вопрос. Это было в 2020 году. Я поездил по заводам стран Евросоюза, посмотрел, как это у них устроено. Затем начал проектировать завод. Сам. Я же инженер-механик по образованию – сидел чертил.

И 1 апреля мы его запустили. Сейчас еще продолжаем монтировать оставшееся оборудование, но первые партии готовой продукции уже выпустили.

– Какая мощность будет у нового предприятия?

– 20 тонн полимерной гранулы в сутки.

– Что из них можно будет изготавливать? Вы же наверняка просчитывали рынок сбыта.

– Полиэтилен высокого и низкого давления, а также полипропилен с удовольствием купит, например, "Мартика" [производитель широкого спектра пластиковых бытовых изделий]. Сделать черное ведро или темное кашпо он сможет без проблем – изделия из вторичного переработанного сырья получаются темными. Наши же гранулы смогут покупать производители полипропиленовых мешков, геомембраны.

Потребителей продукции много. Есть же разница – купить первичное сырье за условные 150 тыс. рублей/тонну или вторичное у меня – за 110 тысяч. 40 рублей с килограмма при объеме производства до 500 тонн – это 20 млн прибыли. Это выгодно.

– Как вы собираете пластик – только у тех юрлиц, с которыми работаете?

– Во-первых, да, юрлица нам привозят. Во-вторых, мы организовали по краю филиалы приема – по Бийскому, Рубцовскому, Каменскому направлениям. Обеспечили их транспортом, мусоровозами, которые автоматически спрессовывают пластик. Организовали так называемый экопоезд.

Напомню, у нас долгое время работали аккумобили (принимали старые аккумуляторы и продавали новые). Сейчас мы их постепенно заменяем на стационарные экопункты, а высвободившуюся машину переоборудовали в экомобиль, добавили к нему габаритный прицеп, соответствующе оформили – получился экопоезд, который собирает отходы.

Пластика – два полных багажника

– То есть вы стараетесь охватить и физлиц?

– Конечно. На них рассчитаны и наши экопункты. В Барнауле он у нас расположен недалеко от ТЦ "Галактика", второй мы будем скоро открывать на Павловском тракте, ближе к аэропорту. И люди с удовольствием несут нам отходы – тонну в день в среднем. Это совсем немало.

– Сейчас, с одной стороны, вроде бы набирает популярность тренд на раздельный сбор отходов. Но с другой, по-прежнему такие люди воспринимаются большинством как некий клуб, где от этого получают удовольствие.

– Я вам скажу, что лично испытываю такое удовольствие гарантированно дважды в месяц. Моя семья – мы с женой и трое детей – образуем вторсырья в месяц два полных багажника моей машины. И когда я его везу на переработку, то понимаю, что одна моя семья минимум два куба не зарыла на полигоне.

Знаете, я, как человек системный, и придумал систему 6С: и для производства, и для утилизации пластика. У нас на предприятии есть система управления качеством, она также включает 6С: Сортируй, Содержи в чистоте, Соблюдай порядок, Стандартизируй, Совершенствуй, Сохраняй.

Эта система у нас начала работать с ноября 2021 года, и только спустя 1000 дней я увидел результат. Это большая работа, у нас все отсортировано – каждая гайка, каждая лопата, каждая метла. Если у нас на предприятии что-то не подписано, у этой вещи два пути: либо она нам не нужна, либо мы ей определяем место и подписываем.

Когда запускали первый экопункт, то была задача показать людям, что сортировать отход дома – очень просто. И тоже решили, что здесь нужна какая-то система, так появилась еще одна система 6С: Собери, Сполосни, Суши, Сомни, Сортируй, Сдай.

У меня дома стоит два ведра. Дети иногда подходят, спрашивают: "Пап, переработаешь?" И бросают в нужное ведро. И объем мусора, который мы выбрасываем на полигон, сократился раза в три, я не шучу.

– Есть у вас планы по переработке других фракций отходов?

– Скорее планы создать из гранул какой-то собственный продукт.

"Разум не хотят включить"

– Как вы относитесь к теме строительства в регионе мусороперерабатывающих заводов, вокруг которой так много конфликтов?

– Вы знаете, мне кажется, люди 10-ю христианскую заповедь нарушают. Зависть это какая-то со стороны тех, кто даже не понимает, о чем речь. Государство предлагает построить сортировочные заводы, а люди в ответ: "Они нас травить тут будут, и кто-то еще зарабатывать на этом станет!"

Хотя без такого строительства будет очень сложно, нет другого выхода. Мусор складывать некуда – полигон в Барнауле забит. Всё, места нет. Что делать? Нужно перенимать опыт Московской области – все давно до нас придумано. Там поставили везде по два ящика под отходы – то, что на полигон, и то, что на переработку. И построили четыре больших комплекса по сортировке.

Почему у нас нельзя так сделать? Какие-то преграды люди ставят, козни строят. Разум не хотят включить. Может быть, руководителю уже нужно хлопнуть по столу, изменить тембр и убедить общество, что подмосковный метод рабочий!

"Дойные коровы" и "схематозники"

– В этом году стартовала налоговая реформа. Она как-то ударила по бизнесу?

– Вообще налоговой службе я даже благодарен. Когда мне выписали штраф на 88 млн рублей, я стал очень послушный. Тогда меня посчитали выгодоприобретателем в схеме возмещения НДС. Было очень тяжело. Но нам дали год рассрочки, и мы рассчитались. Раньше ведь все строили схемы, а сейчас – строим бизнес. Это принципиально разные вещи.

Дополнительная налоговая нагрузка, возникшая с 2025 года, меня особенно не беспокоит. Потому что все затраты включаются в себестоимость продукта. Да, она растет. Но я как предприниматель свою выгоду извлекаю.

О целесообразности этих изменений должно задумываться государство, ему виднее. Мы все понимаем, что в бюджете не хватает денег, потому что нас зажимают со всех сторон. Конечно, обращаются к бизнесу. Мы – "дойные коровы". Но я честно говорю, что обеими руками "за". Время такое.

"Моквин" платит много налогов – 356 млн рублей в год, по миллиону – каждый день, считай. И мне это очень приятно. Сейчас новый завод заработал – тоже будет давать налоги.

– У вас не самая распространенная позиция – обычно бизнес жалуется на дополнительную нагрузку.

– "Схематозники" жалуются. Просто их пока жареный петух не клюнул. Но на нашем рынке это стало невозможным. У нас – лицензируемая деятельность. Дробление? Схемы? Не получится. До 1 марта 2023 года предприятий по производству свинца в стране было 73, сегодня осталось 7. Прошли проверки по налогам, по соблюдению экологических требований – и вот результат, рынок очистился.

– А те, кто ушел с рынка, не стали просто вчёрную работать?

– Это крайне проблематично. Потому что любой наш покупатель обязан удостовериться в том, что у такого предприятия, как наше, есть полный пакет разрешительных документов. Он не купит свинец, не зная его происхождения.

В связи с этим, кстати, у меня есть еще один вопрос, который, я считаю, нужно отрегулировать. Нашу деятельность, на мой взгляд, нужно лицензировать на всех этапах – от сборщика до переработчика. Сейчас сборщиков не обязывают иметь лицензию.

Представьте обычный магазин, который продает новые аккумуляторы. Вы в него приехали, купили новый и отдаете старый. У него нет никакого разрешительного пакета документов на это. Я же предлагаю обязать каждого, кто обращается с отходом второго класса опасности, регистрироваться в Роспотребнадзоре. Установить для них какие-то минимальные требования – чтобы была бетонная площадка, еврокуб (чтобы если прольется электролит, ничего не попало в почву) и заключенный договор с предприятием-утилизатором.

Источник: https://tolknews.ru/ekonomika/190597-chto-za-noviy-zavod-po-pererabotke-plastike-nachal-rabotat-v-novoaltayske